диктофонно-больничное

иногда вдруг отчетливо видится, что мужчина выбирает женщину, как охотник выбирает зверя. Добыча. И только в некоторых случаях Добыча оборачивается Женщиной. И такой Женщине сдается в плен сам пленивший ее.
*
Высокая девушка в приемном покое нервно меряла шагами коридор возле смотровой. Выкручивала себе пальцы. Плакала то тихо, то вдруг взрыдывала. Приехала с кем-то на скорой. С кем-то, кому сейчас сильно плохо, видимо.
я смотрела на нее, сознавая, что ангел-губитель прошел мимо меня, но коснулся ее дома.
Как-то очень отчетливо ощутила эту ее отделенность помеченных бедой от тех, кто в этом дне сокрыт убежищем благополучности.
а еще я ощутила непроницаемость невидимого барьера между теми, кто сейчас в горе, и теми, кто вне.
И хотя оно касается каждого в свое время, и хотя мы вроде бы все перемешаны в мире, коконы горя отделяют нас от мира благополучия напрочь...
*
в любви есть такие поверхностные слои, которые люди готовы разрабатывать вновь и вновь с разными партнерами, увлеченно и радостно. наверное есть такой "наркотик верхнего слоя любви" . На него подсажены многие множества мужчин и женщин.
Но вгрызаться в породу, которая поджидает после того, как "съеден крем" поверхностного слоя охотников гораздо меньше. Да и "наркотика" там уже нет. К тому же неизвестно - что там, под породой? есть ли ценности, ради которых стоит тратить силы? мало кто хочет работать в этих рудниках...
но ведь только пойдя на этот риск можно узнать - стоило ли?
и потом мне смутно верится, что решившийся на каторгу "разрабатывания" любви вглубь, сроком на жизнь, имеет власть и волшебство преображать "породу". И даже если она не слишком многообещающа, и ничего под ней нет, то под влиянием личности такого вот рискового разработчика она будет облагорожена.
Смешно?))
*
Шла по улицам в час пик шесть вечера.
Дождь/снег только закончился, плюс два, сняла капюшон. На голову и лицо почему-то капало с раздражающей периодичностью китайской пытки.
Рассеяная, я сразу и не поняла, что иду по тротуару именно там, где с края крыш стекает вода, шлепая с высоты то на макушку, то на скулу и нос.
Почему же я шла именно по этой траектории: - задумалась.
И поняла: я сторонилась людей, стараясь избегнуть пересечений, столкновений с ними.
Люди очень понимают где нужно идти, чтобы не капало на голову. Они понимают это не задумываясь, как не задумываясь выбирают наикратчайший путь.
И вот они все идут, где идут.
а я иду где их нет.
И на меня падает небесная вода с трамплинов крыш))
видимо, стиль))

insomnia

Моё время спать - с четырех утра до двенадцати. Сколько ни ломали режим, мое тело упрямо возвращается именно к этим сонным часам.
Но нынче уснула в пять, а проснулась в восемь и сна нет.
Вчерашний визит в больницу меня впечатлил, видимо, сильно.

Так это странно всё начиналось...
я уже шла по Загородному в "Перекресток" на Марата купить там хороших йогуртов изнывающему от голода дитяте - после лапараскопии разрешили есть только на вторые сутки и то - йогурт, бульончик, не гуще.
И тут дитя звонит на мобилку: к соседке по палате - невесомой бубушке-красавице (не шучу, правда красавица)сегодня не доедет сын из пригорода - машина в дороге сломалась. А бабушка жутко голодна, не могу ли я купить сгущенки и тушенки и "европейского" хлеба. Тушенка с черной коровой "Главпродукт".
Не найдя тушенки - и обрадовавшись этому:) - купила бабушке курицу-гриль, сыра, пирожных.
В палате дочка трепалась с подружкой, а бабушка лежала под капельницей. Желтая плазма в мешочке, бутыль глюкозы, и еще бутыль чего-то заряжены в штатив.
- Наша мама пришла, - улыбнулась она мне.
Выложила ее свертки, и она тут-же одной рукой - "нет-нет я сама!" - принялась их разворачивать, вгрызаться с аппетитом в курицу, виновато поясняя, что она весит 45 кило, истощение, а "организм просит мяса".
Мы что-то свое девочковое болтали втроем с девчонками, пока бабуля ела. Потом девчноки ушли в туалет, а наевшаяся женщина - ее сейчас неделю будут готовить к операции - заговорила со мной.
- у меня такое истощение от большой опухоли возле мочевого пузыря. оперировалась я тут же несколько лет назад по поводу непроходимости кишечника.
удалили большую часть, но ничего, я уже привыкла к стоме (это такой выход наружу из кишечника), но тут начала расти опухоль. И я буду оперироваться, потому что выхода другого нет - мне сказали, что если ее не убрать, то буду умирать в страшных муках. А если убрать - полегче будет умирать-то. Вот я и иду на риск, хотя какой риск - просто вот так, чтобы меньше мучиться.
Кушать все время хочется - у меня желудок хороший, но опухоль "съедает" всё - не могу поправиться никак. 45 кг.

я вижу какая она ухоженная, эта женщина. Просматриваемый сквозь обвисшую кожу скелет весьма изящен. порода чуть ли не аристократическая: натуральной тонкой четкости брови, фигурные ноздри, глаза темные, блестящие с чистыми яркими белками.
О ней заботятся родные - она лежит в платной палате.
- у меня очень хороший верх, - улыбается она, поправляю сухую кисть с торчащим катетером, - пошел восьмой час под капельницей, - замечает, - устала.
- А низ пусть удаляют нафиг, раз он такой! - улыбается.

судя по ее дальнейшим репликам, мне удаётся держать лицо, не раня ее тихим ужасом, копошащемся в мозгу от визуализации ее диагнозов.

- Марк - мой внук сегодня получает "корочки" - в аспирантуру поступил.
"Марк ...о, она - еврейка", - моментально понимаю я, законченая юдофилка, - "так вот откуда эта кроткая мудрость и грустная смешливость"...

я ухожу из больницы вроде бы в нормальном состоянии, получив восторженный причмок от гардеробщика, "очаевленного" скромной десяточкой, а потому простившему мне, что я припозднилась, да еще отвлекла его от футбола, а ведь "Аршавин забил".

Вроде бы всё со мной в порядке. Но на полпути от Литейного к дому я поняла, что предельно устала и больше шагу ступить не могу.
Звоню Вове и прошу приехать за мной ближайшую кофейню.
и не сплю свою "утреннюю" ночь.
И эта изящная бабулька нейдет из головы...