![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Порфирий Петрович и лето
Jun. 2nd, 2011 04:11 pmНачавшееся по календарю лето огорчало Порфирия Петровича эстетически - он ненавидел появившихся повсюду мужиков в шортах.
Ненавидел подробно, с полной отдачей. Чувство было дремучим и искренним, а искренность в себе Порфирий Петрович ценил больше всего, и никому не позволял ее касаться.
Всякие попытки возделать его искренность до терпимости или воспитанности встречали ярый отпор - Порфирий Петрович полагал что и так добр к людям, и если даже его бесят мужики в шортах, то это стопудовая гадость и мерзость.
"Чо, мля, пионэр?! - нацеливаясь бровями мысленно обращался к очередному шортоносцу в метро или на остановке Порфирий Петрович, - чо ты, сука, как в одних трусах по городу ходишь?! Ты у себя дома? Ты у меня дома, понял? Фубля, ноги свои показываешь, пляж тут тебе?! Ненавижу".
С таким же отвращением Порфирий Петрович относился к тем мужчинам, кто носил открытые сандалии - такие, где видны голые пальцы. Не выносил. В его эстетике это было мерзость и неприличие, и тех, кто себе позволял он ненавидел утробно. Это были чужаки, самцы другой стаи, где у него не было шансов, и потому они подлежали мысленному изничтожению.
В целом же к лету Порфирий Петрович благоволил - он любил тепло, не страдал от духоты, и даже водку пил, не заморачиваясь жарой.
Теплый летний город представлялся ему большой натопленной комнатой, где можно расслабиться и забыть, что снаружи холод и тьма.
Ненавидел подробно, с полной отдачей. Чувство было дремучим и искренним, а искренность в себе Порфирий Петрович ценил больше всего, и никому не позволял ее касаться.
Всякие попытки возделать его искренность до терпимости или воспитанности встречали ярый отпор - Порфирий Петрович полагал что и так добр к людям, и если даже его бесят мужики в шортах, то это стопудовая гадость и мерзость.
"Чо, мля, пионэр?! - нацеливаясь бровями мысленно обращался к очередному шортоносцу в метро или на остановке Порфирий Петрович, - чо ты, сука, как в одних трусах по городу ходишь?! Ты у себя дома? Ты у меня дома, понял? Фубля, ноги свои показываешь, пляж тут тебе?! Ненавижу".
С таким же отвращением Порфирий Петрович относился к тем мужчинам, кто носил открытые сандалии - такие, где видны голые пальцы. Не выносил. В его эстетике это было мерзость и неприличие, и тех, кто себе позволял он ненавидел утробно. Это были чужаки, самцы другой стаи, где у него не было шансов, и потому они подлежали мысленному изничтожению.
В целом же к лету Порфирий Петрович благоволил - он любил тепло, не страдал от духоты, и даже водку пил, не заморачиваясь жарой.
Теплый летний город представлялся ему большой натопленной комнатой, где можно расслабиться и забыть, что снаружи холод и тьма.
