весь вечер делаю неправильные вещи...
чемодан не собираю, эпилятор не включаю, чтобы самоистязанием заняться... вещи не складываю...
вместо этого напекла эклеров с заварным кремом, наделала пельменей на ужин...
заедаю предпоездную маету чем попало
вспоминаю как мечтала сделать ринопластику, чтобы нос был не курносый, и была бы я сейчас похожа на покойную актрису Анну Самохину...
еще думала о том, что
тому, кто оторвался от массы на пару шагов, еще не трудно оставаться в пределах видимости, еще лестно поддерживать с массой связь, ощущать уважение, и транслировать тем. кто позади то, что он видит, он - вырвавшийся немного вперед.
из таких выходят популярные писатели, внятные людям, благодарным, что о них помнят и как-то держат связь...
тому кто уходит вперед всё дальше, всё меньше думается о тех, кто позади... высокое поле неведомой аскезы влечет их, и они бесполезны для масс.
они нужны неведомому храму, вершить неясные ритуалы, питать божество своими дикими от одинокого странствия мыслями, написанными кровью и нервом гимнами...
еще думала о том, что есть такой род людей - всегда знающие как надо, и они - блаженны до поры, до той поры, как их знание перестанет работать в их же жизни, и тогда пусть сжалятся над ними те, кого они уничижали своей уверенностью, кого презирали за слабость и недоумие...
чемодан не собираю, эпилятор не включаю, чтобы самоистязанием заняться... вещи не складываю...
вместо этого напекла эклеров с заварным кремом, наделала пельменей на ужин...
заедаю предпоездную маету чем попало
вспоминаю как мечтала сделать ринопластику, чтобы нос был не курносый, и была бы я сейчас похожа на покойную актрису Анну Самохину...
еще думала о том, что
тому, кто оторвался от массы на пару шагов, еще не трудно оставаться в пределах видимости, еще лестно поддерживать с массой связь, ощущать уважение, и транслировать тем. кто позади то, что он видит, он - вырвавшийся немного вперед.
из таких выходят популярные писатели, внятные людям, благодарным, что о них помнят и как-то держат связь...
тому кто уходит вперед всё дальше, всё меньше думается о тех, кто позади... высокое поле неведомой аскезы влечет их, и они бесполезны для масс.
они нужны неведомому храму, вершить неясные ритуалы, питать божество своими дикими от одинокого странствия мыслями, написанными кровью и нервом гимнами...
еще думала о том, что есть такой род людей - всегда знающие как надо, и они - блаженны до поры, до той поры, как их знание перестанет работать в их же жизни, и тогда пусть сжалятся над ними те, кого они уничижали своей уверенностью, кого презирали за слабость и недоумие...