Ночью звонил давний любимый-в-отставке, искренне плакал, искренне лгал
потом приснились деревья с зелеными листьями, и прущие из земли цветы - всё это фоном к моему рассказу приехавшим американцам какая холодная нынче весна в Питере.
Они таращились на деревья со зрелыми, уверенно зелеными листьями, на включенное во всю мощь солнце, и думали что я идиотка.
Я с ненавистью смотрела на предательские деревья, что вчера еще стояли под снегом, а стоило мне рассказать о холодах, как они срочно выдавили из себя зелень, прямо из мерзлой коры. И солнце, сволочь, тоже подыграло.
Очнувшись от этого безобразия, лежала и думала, как нелепо и глупо надеяться, что можно накормить любовь ложью и всё обойдется.
Это словно младенцу намешать в кашу толченого стекла и медленного яду, он съест доверчиво, и будет в муках корчиться, и умрет.
потом приснились деревья с зелеными листьями, и прущие из земли цветы - всё это фоном к моему рассказу приехавшим американцам какая холодная нынче весна в Питере.
Они таращились на деревья со зрелыми, уверенно зелеными листьями, на включенное во всю мощь солнце, и думали что я идиотка.
Я с ненавистью смотрела на предательские деревья, что вчера еще стояли под снегом, а стоило мне рассказать о холодах, как они срочно выдавили из себя зелень, прямо из мерзлой коры. И солнце, сволочь, тоже подыграло.
Очнувшись от этого безобразия, лежала и думала, как нелепо и глупо надеяться, что можно накормить любовь ложью и всё обойдется.
Это словно младенцу намешать в кашу толченого стекла и медленного яду, он съест доверчиво, и будет в муках корчиться, и умрет.